Зиновий Толкачёв
1902 – 1977

27 января – день, когда весь мир склоняет головы в память о жертвах Холокоста. Именно в этот день, в 1945 году, Советская армия освободила располагавшийся в Польше Освенцим-Биркенау, самый зловещий из лагерей смерти. Там, в огненной печи человеческой трагедии, нашли свою гибель более 1,1 миллиона душ, среди которых преобладали евреи.
В этот скорбный день особенно важно вспомнить имя Зиновия Толкачёва – неординарного советского художника, одного из первых, кто обратил свой взор на кошмар Холокоста, запечатлев его в зрительных образах. Военный художник 1-го Украинского фронта, он вступил на землю Освенцима спустя считанные часы после его освобождения. В течение долгих 35 дней, практически без сна и пищи, Толкачёв создавал свои пронзительные рисунки, становясь летописцем страшных злодеяний нацизма. Его карандаш скользил по найденным в штабе бланкам с циничными нацистскими символами, создавая серию «Цветы Освенцима», которая впоследствии стала одним из ключевых художественных свидетельств на Нюрнбергском процессе.
Его работы, рожденные в аду Майданека и Освенцима, перестали быть просто произведениями искусства, они обрели статус исторических документов, позволяющих не дать угаснуть памяти о трагедии Холокоста. «Я ненавижу фашизм; я сделал то, что был должен сделать, то, чего требовала моя совесть и повелевало сердце», – говорил художник, словно исповедуясь перед вечностью. На полях своих рисунков он записывал слова выживших узников, их страшные свидетельства, непрестанно повторяя фразу, ставшую его жизненным кредо: «Помнить, не забывать».
Зиновий Шендерович Толкачев появился на свет 23 февраля 1903 года в тихом местечке Щедрин Минской губернии (ныне это Гомельская область Беларуси), в простой еврейской семье ремесленника-слесаря. После окончания ремесленного отделения Киевского казенного училища он полгода постигал азы художественного мастерства, но тяжелое материальное положение семьи вынудило его покинуть стены школы. Его трудовой путь начался с ученичества у мастера по росписи вывесок, а затем он влился в ряды «живописной артели» Мана – рисовал киноафиши.
В 1919-1920 годах Толкачев учился в Москве во ВХУТЕМАСе, где его наставниками стали такие именитые мастера, как Петр Кончаловский и Александр Осмёркин. В это же время он стал одним из первых украинских комсомольцев и принял активное участие в Гражданской войне, защищая идеалы нового мира.
Вернувшись в Киев в 1920 году, Толкачев был выдвинут в руководители политпросвета сначала Подольского, а затем Шулявского райкомов комсомола. В этот период его кисть создавала монументальные настенные росписи в молодежных клубах; некоторые из них осколками прошлого дошли до наших дней. В 1922 году он вступил в ряды Коммунистической партии. В 1923 году его отправили постигать науки в Коммунистический университет имени Артема в Харькове.
С 1925 по 1927 год он проходил службу в Красной армии, был артиллеристом, и армейские будни оставили неизгладимый след в его душе. Эти впечатления легли в основу его поэтичных и пластически выразительных литографий: «Пулеметчик», «Товарищ с маузером» (1927), «Жажда», «Нежность» (1928). В 1928-1930 годах он завершил свое художественное образование на полиграфическом факультете Киевского художественного института под чутким руководством Федора Кричевского.
1930-е годы стали для художника периодом расцвета творческих сил. Толкачев создал множество иллюстраций для книг, среди которых были «Мать» М. Горького, «На западном фронте без перемен» Э. М. Ремарка, «Институтка» М. Вовчок и «Как закалялась сталь» Н. Островского. Книжная графика была ему не чужда давно: еще в студенческие годы он подружился с поэтом Михаилом Светловым и оформил его дебютный сборник стихов «Рельсы».
В 1939 году Толкачев создал масштабную серию работ, посвященную 80-летию Шолом-Алейхема. В этих произведениях, вдохновленных мотивами творчества великого еврейского писателя, с поразительной тонкостью и глубоким лиризмом ожили детские и юношеские воспоминания художника о родном местечке. Выставка под названием «Местечко» с триумфом демонстрировалась во многих городах СССР, включая Москву, Ленинград, Харьков, Киев, Одессу, Ворошиловград (нынешний Луганск) и Сталино (сегодня это Донецк).
Картины этой серии также экспонировались в Варшаве, Копенгагене, Праге, Амстердаме и Филадельфии, а многие были приобретены различными музеями мира, став частью художественного наследия человечества.
В это время его творчество обрело международное признание, его выставки проходили не только по всему Советскому Союзу, от Прибалтики до Азербайджана, но и далеко за его пределами: в Лондоне, Венеции, Цюрихе, Филадельфии, Амстердаме и городах Японии. В 1940 году его талант был отмечен званием профессора Киевского художественного института.
Когда над страной нависла тень Великой Отечественной войны, 38-летний Толкачев, уже состоявшийся и признанный художник, добровольно отправился на фронт. Во время войны он служил в подразделении, которому было поручено собирать свидетельства о злодеяниях нацистов на оккупированных территориях, одновременно он создал свою художественную летопись военных событий.
Осенью 1944 года армейское командование направило его в Политотдел 1-го Украинского фронта, дислоцировавшийся в Люблине, недалеко от лагеря уничтожения Майданек. Художник позже вспоминал: «В Майданеке я видел огромные бараки, где заключенных доводили до полного истощения, прямоугольные зацементированные газовые камеры, где их душили газом – циклоном Б, крематории, где их сжигали. Особенно потрясли меня детские ботинки разных размеров и цветов – такие же, с забавно сбитыми носками, носила моя дочка...».
Потрясенный увиденным, Толкачев с головой ушел в работу над серией «Майданек», создавая пронзительные образы, словно крики отчаяния: «Душегубка», «Печи дымят», «Одни кости», «Провод высокого напряжения», «Газовая камера», «Дети... дети». «Ненависть водила моей кистью, – вспоминал художник, – действительность, явившаяся моим глазам во всей своей жестокости, превзошла все пределы воображения».
В конце января 1945 года Толкачева прикомандировали к воинской комиссии, расследовавшей преступления нацистов в концлагере Аушвиц (Освенцим). Он прибыл туда спустя считанные часы после освобождения лагеря частями Красной Армии. Когда его запасы бумаги иссякли, художник обнаружил в штабных помещениях лагеря официальные бланки с типографскими надписями: «Комендант концлагеря Аушвиц», «И. Г. Фарбениндустри» (военно-химический концерн, «Обер-президент провинции Верхняя Силезия». Эти надписи, словно призраки прошлого, стали неотъемлемой частью его работ, придав им особое трагическое звучание. На той самой бумаге, на которой еще недавно печатались приказы об уничтожении, теперь рождались свидетельства этих чудовищных преступлений.
«Холодный зимний ветер завывает над Освенцимом, окруженным тремя рядами колючей проволоки. Кажется, что это не колючая проволока дрожит и стонет на ветру, а сама измученная пытками земля стонет голосами жертв», – писал он впоследствии, словно вслушиваясь в отголоски трагедии. Скупыми средствами – карандаш, бумага малого формата – Толкачев создавал искусство монументального масштаба. Работая, словно одержимый, он фиксировал все, что видел, стремясь немедленно запечатлеть ужасные сцены и слабые голоса жертв.
На полях своих черно-белых набросков Толкачев записывал рассказы выживших узников, тех, кто еще был способен говорить, и повторял, словно заклинание: «Помнить, не забывать». Покидая лагерь, он писал: «Я не мог оторваться от этого куска проклятой земли, остававшегося позади, от этой жуткой человеческой бездны. Все мое тело содрогалось от немых рыданий. Освенцим остался позади».
«Я ненавижу фашизм; я сделал то, что должен был сделать, сделал то, что требовала от меня моя совесть и повелело сердце» – эти слова Толкачева объясняют его внутреннее состояние того времени.
26 ноября 1944 года в Люблине открылась выставка серии «Майданек», представившая 32 акварельных рисунка. Работы Толкачева были показаны на выставках и в других польских городах: Жешуве, Кракове, Катовицах, Лодзи и Варшаве. В 1945-1946 годах в Варшаве были изданы альбомы «Майданек» и «Цветы Освенцима», которые от имени польского правительства были разосланы главам государств антигитлеровской коалиции.
В 1945 году в музее «Освенцим» состоялась первая художественная экспозиция его работ, вызвавшая огромный резонанс – посетители оставили девять книг отзывов, некоторые из которых были написаны кровью освобождённых узников. Циклы работ Толкачева, наряду с тысячами других документов, стали важными свидетельствами обвинения на Нюрнбергском процессе.
Американская комиссия по вопросам искусства, высоко оценив историческую и художественную ценность работ советского художника, изъявила желание приобрести серии «Майданек» и «Цветы Освенцима». Однако советские власти отказали, формально мотивируя это планами приобретения работ для советских музеев . Увы, эти планы так и не были реализованы.
В период с конца 1940-х до начала 1950-х годов Толкачев, как и многие другие деятели культуры еврейского происхождения, подвергся идеологической травле в рамках кампании по борьбе с «космополитизмом». Его творчество было заклеймено официальной критикой как «глубоко порочное» и «сионистско-религиозное». В результате обвинений в «безродном космополитизме» художник был отстранен от преподавательской деятельности и лишен возможности получать сколько-нибудь серьезные государственные заказы.
За Толкачевым велось постоянное наблюдение со стороны МГБ. По данным агентурных сводок, МГБ интересовали не только его творческая деятельность, но и частные разговоры, встречи и даже эмоциональные реакции на происходящие события.
Согласно агентурному донесению источника по кличке Серафимов (в миру – журналист и литературный критик Хаим Токарь) от 7 июня 1946 года, Толкачев выступал посредником в переписке между польскими и советскими еврейскими деятелями культуры. В донесении упоминалось письмо от историка Бернарда Марка из Польши, переданное через Толкачева писателю Эли Спиваку. В донесении Серафимова подчеркивался тот факт, что Толкачев, видный советский художник, продал альбомы с картинами серии «Майданек» за границу.
Согласно агентурному донесению другого агента МГБ – Ленского – от 22 сентября 1948 года, художник Толкачев попал в поле зрения органов госбезопасности в связи с собраниями в доме еврейских литераторов. По информации, полученной от врача М. Г. Мокреевой, после ареста Давида Гофштейна в квартире писателя Ихила Шмулевича Фаликмана и его жены Доры Григорьевны Хайкиной происходили таинственные встречи, длившиеся до 3-4 часов ночи.
Среди завсегдатаев этих собраний были замечены писатели Гершл Полянкер и Матвей Аронович Талалаевский. Толкачев также упоминался как участник этих встреч. Особый интерес для МГБ представлял тот факт, что основные фигуранты наблюдения – Фаликман, Талалаевский и Полянкер – разрабатывались органами как «еврейские националисты».
Согласно справке о реагировании на арест еврейского писателя Давида Гофштейна в сентябре 1948 года, Толкачев выражал глубокое потрясение этим событием, отметив международную известность Гофштейна и возможный резонанс от его ареста за пределами СССР, особенно в свете отношений с государством Израиль.
В сентябре 1951 года на IX пленуме правления Союза художников, посвященном статье «Против идеологических извращений в литературе», опубликованной в газете «Правда», творчество ряда украинских художников подверглось осуждению. Среди них особое внимание было уделено работам Зиновия Толкачева, в чьем искусстве, по мнению пленума, проявлялись «пороки формалистического порядка».
Несмотря на ранее сделанные ему замечания, Толкачев, как отмечалось в документах пленума, не сделал «надлежащих выводов» и «продолжал отмалчиваться от критики», не демонстрируя признаков творческой перестройки. Его позиция рассматривалась как часть более широкой проблемы в украинском изобразительном искусстве, где, по мнению руководства, существовали серьезные недостатки и идеологические извращения.
Критика творчества Толкачева разворачивалась в контексте общей кампании по преодолению «проявлений и рецидивов чуждых советской идеологии влияний украинского буржуазного национализма и космополитизма, формализма и натурализма» в украинском искусстве.
Несмотря на преследования, Толкачев продолжал творить. В послевоенные годы он создал галерею портретов выдающихся украинских писателей и поэтов: О. Вишни, А. Малышко, П. Тычины, М. Стельмаха, О. Гончара, П. Усенко, П. Грабовского, М. Бажана, М. Рыльского, А. Корнейчука.
В середине 60-х вместе с архитектором Иосифом Каракисом и скульптором Яковом Ряжбой он трудился над проектом мемориала «Бабий Яр», которому, к сожалению, не суждено было воплотиться в жизнь. В 1965-1966 годах, когда власти Киева объявили конкурс на создание памятника в Бабьем Яру, Толкачев представил свой проект, включавший изображение традиционного еврейского символа – светильника-меноры. Однако ни проект Толкачева, ни другие представленные тогда работы не были одобрены властями: конкурс закрыли, а его итоги аннулировали.
Еще раньше, в 1961-1963 годах, художник вернулся к теме концлагерей, а в 1965 году в Киеве наконец вышел в свет его альбом «Освенцим», ставший еще одним свидетельством неутихающей боли. В 1968 году Толкачев создал еще 16 картин – темперой и маслом – на эту же тему, показывая, насколько глубоко его затронули события, свидетелем которых он стал. На полотнах словно были высечены отпечатки его души.
Зиновий Толкачев покинул этот мир 30 августа 1977 года в Киеве. За все послевоенные годы и вплоть до его смерти в СССР было издано лишь две книги с его работами, несколько каталогов и c десяток статей. Послевоенная персональная выставка его работ в Советском Союзе состоялась лишь в 1985 году, в залах Союза художников в Киеве и лишь благодаря неустанным усилиям его семьи. Она стала своеобразной данью памяти его таланту.
Зиновий Толкачев стал основателем целой династии художников. Его дочь Анель, сын Илья и внучка Алена также выбрали этот путь. Даже его жена Ксения, не будучи профессиональным художником, создала несколько картин, проникнутых тонким художественным чувством.
Творческое наследие Толкачева, особенно его работы, посвященные концлагерям, представляет собой не только выдающееся художественное высказывание, но и бесценное историческое свидетельство об одной из самых трагических страниц человеческой истории. Они служат вечным напоминанием о настоящей цене человеческой жизни.
22.01.2025
Библиография и источники:
Отчет о IX пленуме правления Союза художников УССР в сент. 1951 г., 1951. ‒ ЦГАМЛИ, Киев, ф.581, оп.1, д.200.
Ф.65, д.С-6974, т.1: Агентурное дело «Круг» 2-го Управления МГБ УССР, 3-го отдела, 3-го отделения, 2.04.1945 (22.09.1944) – 28.05.1949. ‒ ОГА СБУ, Киев, ф.65, д.С-6974, т.1.
Семенов А. «Повенчанные с искусством» // Еврейский Обозреватель. 2003.
Федько Алексей. "Зиновий Толкачев и его альбом" // Донецк: история, события, факты. (дата обращения: 22.01.2025).
Ченцова, Елена. "Живопись на бланках комендатуры Освенцима" // День. 2000. №82.