Цви Нисанов
1881 – 1966
1 марта 1966 года в Тверии скончался седовласый старик с роскошными ковбойскими усами — ни дать ни взять шериф из прерий Дикого Запада. Старика по имени Цви местные жители знали как хозяина небольшого пансионата «Хана», одного из первых в Тверии.
И только старожилы понимали, что ковбойский образ — совсем не имидж, а состояние души. Ведь ушел настоящий герой, легендарный «шомеровец» Цви Нисанов.
Нисанов не был американцем, родился он на берегу реки Шураозень в далеком Дагестане. Сейчас это город Буйнакск, а тогда место называлось Темир-Хан-Шура.
Еврейская семья Шимона и Шушаны Нисановых не была богатой, и их сыновьям приходилось тяжело работать. Младший, Хизгил-Йехезкель, подростком переехал в Баку и выучился там на портного. Там он сначала примкнул к эсерам, но со временем понял, что без национальной эмансипации не может быть и социальной. Пережив армянские погромы 1904 года в Баку и 1905 года в Нахичевани, он, уже как член сионистской левой партии «Поалей Цион», перебрался из Азербайджана в Палестину строить новый дом еврейского народа. Здесь он женился, стал одним из основателей организаций «Бар Гиора» и «Ха-шомер» («Страж»), которые активно занимались освоением и охраной выкупленных евреями земель.
Его старший брат, Цви, в это время служил в Русской императорской армии. Отличившись на Русско-японской войне 1904–1905 годов, которую Россия позорно проиграла, Цви Нисанов вернулся на Кавказ.
После смерти главы семейства Шимона Нисанова в 1909 году, семья целиком решила переехать в Палестину. Святой Иерусалим всегда был заветной целью горских евреев, поэтому ровно через год Нисановы прибыли в поселок Явнеэль недалеко от Галилейского моря.
На Святой Земле Цви Нисанова, его жену Веру-Двору, братьев Нисима, Иехуду, Асафа и мать Шушану уже ждал их первопроходец, младший брат Хизгил.
По примеру брата, Цви Нисанов, ветеран Русско-японской войны и прекрасный наездник, стал заниматься охраной поселений. Представ перед комитетом «Ха-шомер», Цви немедленно был принят в новую для него организацию и отправлен охранять Месху, как тогда назывался основанный в 1909 году поселок Кфар-Тавор, возникший рядом с одноименной арабской деревней.
Уже по дороге к своему первому месту службы гордый сын Кавказа получил строгое наставление от старой матери, которая ехала с ним в Кфар-Тавор. Не успели путники выдвинуться из Явнеэля, как к Нисановым начали скакать всадники в арабских одеяниях и с закрытыми лицами. Тогда мать сказала очень важные слова, которые сын запомнил на всю жизнь: «Я вижу, что враг здесь не выходит с открытым лицом, как это принято у нас на Кавказе. Поэтому, прежде чем он выстрелит в тебя, ты должен застрелить его! Лучше его матери заплакать на его могиле, чем я заплачу на твоей!»
Эти слова Нисанов, скончавшийся в своей постели в 85-летнем возрасте, пронес через всю жизнь. В недружелюбной, сначала турецкой, затем британской Палестине за свое место под солнцем приходилось бороться каждый день. По стране постоянно кочевали банды разбойников и просто грабителей. Они нападали быстро и безжалостно. Мамин совет пришелся очень кстати.
В самом начале своего пребывания в Месхе Цви был ранен в результате разбойного нападения, но продолжал нести караульную службу. Места проживания и несения службы приходилось постоянно менять: сначала Месха, затем Явнеэль, потом Реховот — везде было неспокойно. В 1911 году в ходе одного из столкновений погиб любимый брат Цви, Хизгил-Йехезкель.
После смерти брата пришлось снова вернуться в Явнеэль: отражая атаку грабителей, один из охранников пристрелил любимую лошадь главаря — бедуины такое не прощали. Чтобы не ставить всех жителей под удар, охранника перевели, а Цви на своем верном скакуне снова направился в Галилею.
Из Хадеры выехали в Явнеэль и уже к вечеру были в Месхе. Когда на утро следующего дня Цви и двое его друзей проезжали черкесскую Кафр-Кану, их заметили пастухи, у которых накануне воры угнали большое количество скота. Перепутав одетых по-бедуински евреев с бандитами, пастухи подняли страшный шум и со всех сторон в Нисанова и его товарищей полетели пули.
Друзья сразу же открыли ответный огонь — тогда долго не разбирались, где свой, а где чужой. Товарищам Цви удалось пробиться и добраться до Явнеэля, но его собственная лошадь, которая была дикой и не привыкла к выездке и звукам выстрела, не знала дорог, во время галопа споткнулась. Нисанов вместе с лошадью скатился на дно сухого ручья. Раненный в голову, со сломанной рукой он продолжал защищаться, держа пистолет в целой руке, пока один из нападавших не подошел к нему сзади и не оглушил ударом тяжелого камня по голове.
Когда Нисанов очнулся, он находился в арабском доме, его продолжили избивать. Как истинный кавказец, Цви крикнул в ответ: «Вы герои, когда я ранен. Попробуйте вернуть мне мою кобылу и выйти со мной в поле, и тогда мы увидим, кто герой!» Шейху стало стыдно за своих односельчан, он приказал остановить побои, и больше никто пальцем еврея не трогал.
На следующий день он был доставлен вместе с лошадью в полицию Тверии. Рядом с участком уже были его друзья, готовые отбивать пленника силой. Арабы привели лжесвидетелей, которые заявили, что Нисанов с друзьями напали на них первыми.
Турецкая полиция долго не разбиралась, и Нисанов, вместе с ехавшим с ними Хаимом Штурманом, впоследствии известным военачальником, были приговорены к трем годам и трем месяцам тюремного заключения.
Усилиями своего соратника по «Ха-Шомеру» Исраэля Шохата, изучавшего право в Стамбульском университете, и влиятельного немецкого сиониста доктора Артура Руппина, Нисанов и Штурман, проведя год и семь месяцев в тюрьме, были помилованы и освобождены.
В начале Первой мировой войны, когда губернатор Яффо Баха ад-Дин, пытавшийся всячески досаждать евреям — бывшим подданным Российской империи, потребовал, чтобы они сдали ему все оружие, Цви Нисанов выполнил опасное задание. На свой страх и риск он собрал оружие «Ха-Шомера» и перевез его на своей телеге в Тель-Адашим, поселение в Изреельской долине. Оружие было надежно спрятано и ждало своего часа, а Нисанов переехал по состоянию здоровья с семьей в Тверию.
В Тверии, как и во всем южном вилайете Турции, всё можно было решить за взятку — «бакшиш», но и договариваться с местными чиновниками и шейхами было под силу только человеку, который досконально владеет тонкостями переговоров на Ближнем Востоке. Цви Нисанов как никто другой подходил на эту роль. Обладатель турецкого гражданства, знавший прекрасно местные языки, ходивший в восточных одеяниях и курящий кальян «с кем нужно», Нисанов очень понравился главам военной бюрократии Тверии, которые назначили его членом Комитета гражданской обороны Галилеи.
Но даже эти связи не спасли его от гнева турецких властей во время розыска Иосифа Лишанского из еврейской шпионской организации «Нили», действовавшей в пользу Британии против Османской империи. Безосновательно обвиненный в пособничестве британскому шпиону Иосифу Лишанскому, вместе со многими другими членами «Ха-шомера» Цви Нисанов был арестован и попал в «арестантскую роту», которую отправили в сирийский город Хомс.
Вернувшись после войны из Сирии в Палестину, Нисанов поступил на службу в британскую полицию в Галилее, где служил «политработником» и часто привлекался англичанами для разрешения конфликтов между арабами.
Все это время он не бросал идею заселения страны евреями и был одним из основателей поселений Эйн-Харод и Кфар-Гилади. Частая картина того времени — вооруженный человек в куфие, на снаряженной по-бедуински лошади шествует впереди поселенцев. Но Нисанов действовал дипломатией, а не оружием.
Его жена и мать троих детей Вера все эти годы была рядом с ним. Во время создания электростанции «Рутенберг» в Нагарии Нисанов отвечал за её безопасность, долго проживал в Хайфе.
В Тверии, где окончательно обосновалась семья Нисановых, Цви открыл пансионат «Хана», где на общественных началах в 1937 году разместил «тихон» — старшую школу. Таким образом, появился и пансионат, и школа при нем. Пансионат начал играть важную общественную роль.
Цви Нисанов неоднократно выступал в роли третейского судьи между арабскими семьями, а в стенах его пансионата много раз проходила «сульха» — акт перемирия, останавливающий кровную месть.
Цви Нисанов похоронен на участке «Ха-шомер» кладбища Тель-Хай. На этом же кладбище похоронена и спутница его жизни — жена Вера.
08.08.2020
