Пинхас Красный
1881 – 1941
В 1927 году в Государственном издательстве Украины вышла книга «Трагедия украинского еврейства». Уникальна эта книга не только тем, что ее автором был бывший министр Украинской Народной Республики, но и откровенным предисловием.
«Автор нижеприведенных статей-воспоминаний … признал Советскую власть и возвратился на Украину. Но от этого он не перестал быть националистом и мелким буржуа», — издатель сразу же напоминает советскому читателю, что автор «Трагедии украинского еврейства», хоть и критикует политику петлюровцев в отношении евреев, но сам является буржуазным еврейским националистом, тайным сторонником независимой Украины.
Автором нашумевшего издания был Пинхас (иногда — Пинхус или Пинхос) Абрамович Красный. Он родился в 1881 году в селе Софиевка Каневского уезда Киевской губернии. Отец его владел керосиновым складом в Казатине.
Во время Первой русской революции Пинхас Красный вступил в Казатине в еврейскую социалистическую партию «Бунд». В 1906 году, как подающий надежды активист, он переехал в Одессу, где до 1907 года состоял членом местного комитета «Бунда». Скрываясь от преследования властей, молодой человек вынужден был переехать в Бердичев.
В 1908 году в Бердичеве на след Красного вышла полиция. Он был арестован за хранение антиправительственных прокламаций и осужден на четыре месяца тюремного заключения. После отсидки Пинхас Абрамович вернулся в Казатин, где до 1917 года тихо жил у родителей, занимаясь самообразованием. Никакой политической деятельностью в этот период Красный не занимался.
После победы Февральской революции Красный с головой ушел в общественную деятельность. Как убежденный сторонник еврейского социалистического движения и известный в уезде человек, Красный был выбран гласным Бердичевского уездного и Киевского губернского земств, впоследствии стал заместителем председателя Бердичевской уездной земской управы. На этих должностях Пинхас Красный активно занимался организацией различных кооперативов, открытием еврейских школ и помощью еврейскому населению, пострадавшему во время войны.
Когда украинская Центральная Рада, исполнявшая функции высшего законодательного органа Украины, в июне 1917 года в своем Первом Универсале (политико-правовом акте) пообещала меньшинствам полное равноправие, Пинхас Красный жил в Бердичеве, где возглавлял еврейский общественный совет. Откликнувшись на призыв украинцев, Красный стал страстно пропагандировать идею «еврейского автономизма». Критически относясь к сионизму, автономисты считали, что евреи могут добиться полного равноправия в том месте, где живут, а их интересы будут представлять соответствующие национальные советы и демократически избранные представители. Совместно с активистами таких еврейских партий как «Бунд», «Поалей-Цион» и «Фарейникте», Пинхас Красный, входивший в центральный комитет «Идише фолькс-партей» («Еврейской народной партии»), начал деятельную агитацию за национально-персональную автономию еврейского населения.
В то время представителей как сионистских, так и левых еврейских партий привлекала не только идея автономии еврейской общины, но и автономии всей Украины. Немало тому способствовала организация первого в своем роде министерства еврейского меньшинства — «вице-секретариата по еврейским делам» при Центральной Раде, — которое возглавил представитель партии «Фарейникте» Моисей Зильберфарб.
Когда в октябре 1917 года власть в Петрограде захватили большевики, дело с признанием национально-персональной автономии еврейского населения Украины пошло быстрее. Рассчитывая на лояльность еврейских партий и организаций, украинская Центральная Рада закрепила ее особым законом. Каждый еврей мог, независимо от того, в какой части Украины он проживал, зарегистрироваться в качестве национального представителя и принимать участие в избрании национальных законодательных учреждений.
Однако не все еврейские организации поддержали идею независимости Украины, провозглашенной в январе 1918 года. В их числе — «Бунд». Одной из причин стало то, что молодая украинская власть была не в состоянии противодействовать начавшейся волне еврейских погромов. После бурных событий, связанных со сменой про-немецкого режима гетмана Скоропадского и переходом власти в руки лидера Директории УНР Симона Петлюры значительная часть еврейского населения окончательно отвернулась от украинского правительства. Особенно антипетлюровские настроения усилились после бердичевского и житомирского погромов в январе 1919 года, унесших жизни не менее 300 человек.
В феврале 1919 года правительство Директории размещалось в Виннице. Приехав туда в составе делегации бердичевской и житомирской еврейских общин, Пинхас Красный убедился в том, что правительство Петлюры проявляет полную беспомощность и даже нежелание бороться с погромщиками. Особенно характерным был случай, когда Красный на винницком вокзале наблюдал за двумя гайдамаками, которые с упоением рассказывали столпившимся на перроне украинским военнослужащим об учиненной ими 15 февраля 1919 года проскуровской резне. Через сутки после провала большевистского восстания командир Запорожской казачьей бригады войск УНР Иван Семесенко устроил в Проскурове страшный погром, обвинив еврейское население в поддержке большевиков. В толпе слушателей Пинхас Абрамович увидел самого министра юстиции УНР Андрея Левицкого, к которому тотчас же подошел и потребовал немедленно арестовать военных преступников. Левицкий, не моргнув и глазом, начал говорить Красному что-то о юрисдикции военных властей и его бессилии что-либо предпринять. Пока суд да дело, погромщики, почуяв неладное, затерялись в толпе и скрылись.
Еврейская делегация, приехавшая к Петлюре в Винницу, была удовлетворена информацией об аресте атамана Александра Палиенко, устроившего погром в Житомире. Однако каково было удивление Красного и других делегатов, когда через два дня после объявления об аресте Палиенко они увидели его в кабинете у министра по еврейским делам Аврома Ревуцкого. Пинхас Красный и его компаньоны пытались на этой встрече повлиять при посредничестве Ревуцкого на атаманов, известных своим враждебным отношением к еврейскому населению. Но на совесть атаманов, обвинявших скопом всех евреев в поддержке большевизма, повлиять так и не удалось.
Протестуя против бездействия Директории и лично Петлюры, Авром Ревуцкий вышел в отставку и уехал в Палестину. Лишь в апреле 1919 года Петлюра публично выступил против погромов.
Перед еврейским населением остро встал вопрос о представительстве. Чтобы как-то противодействовать антисемитской вакханалии, Пинхас Красный после совещания с рядом еврейских общественных деятелей решил возглавить еврейское министерство. От блока европейских партий, в который объединились все, от «Бунда» до сионистов, Красный вошел в правительство Петлюры и стал 4-м министром по еврейским делам в Раде народных министров УНР.
12 апреля 1919 года новоиспеченный министр Красный обратился ко всем еврейским общественным организациям. В телеграмме, которую он отправил из Ровно, было сказано, что правительство, командование и трудовой конгресс Украинской Народной Республики предпринимают решительные действия против погромщиков и всех, кто ведет антиеврейскую агитацию. Правительство УНР брало на себя обязательства предать всех виновных в погромах военному суду. Антиеврейские выступления, цель которых состояла в том, чтобы выставить перед всем миром украинский народ дикарями, еще не доросшими до собственного государства, назывались «черносотенных рук делом».
В конце телеграммы Пинхас Красный призывал еврейское население «…и далее всеми силами помогать украинскому народу в его героической борьбе, чтобы объединенными силами спасти Украинскую Народную Республику, одинаково дорогую как украинскому, так и еврейскому народам».
15 июня 1919 года Рада народных министров Украины, заслушав доклад Красного о распространении погромной литературы, поручила министру внутренних дел и военному министру принять меры к обеспечению спокойствия. На следующий день было решено пересмотреть законы, карающие за погромную агитацию и организацию погромов, с тем чтобы ужесточить наказания за эти преступления. Министрам внутренних дел, военному, юстиции, прессы и информации было поручено разработать государственный план борьбы с погромной агитацией и немедленно провести его в жизнь. Пинхасу Красному было предоставлено право назначать специальных представителей при инспекторах войсковых частей украинской армии.
В сентябре 1919 года министр еврейских дел УНР попытался осуществить идею национально-персональной автономии еврейского населения, внеся на рассмотрение Рады законопроект о назначении выборов в Еврейский общественный совет.
Несмотря на старания Красного, все его начинания фактически остались на бумаге, а вскоре и вовсе перестали быть актуальными. К началу декабря 1919 года армия УНР прекратила свое существование, а ее командование во главе с Симоном Петлюрой было интернировано поляками.
26 декабря 1919 года секретно-оперативный подотдел при Бердичевском управлении ревкома доносил в Реввоенсовет 12-й Армии большевиков, что 20 декабря «бывший петлюровский министр» Пинхас Красный был задержан. Арест прошел вполне мирно. Заведующий бердичевской агентурой Гальский узнал о приезде Красного и помощника министра торговли УНР, бундовца Григория Солодаря, и установил наблюдение за квартирой местного врача.
Нагрянув ночью, чекисты обнаружили бывших министров спящими. Возмущенный Пинхас заявил, что украинское правительство было распущено, и они добровольно приехали с Солодарем в город для переговоров с большевиками. Во время обыска Красный попытался незаметно выбросить фальшивый паспорт на вымышленную фамилию «Белый». Бывший министр пояснил чекистам, что фальшивые документы нужны были ему для перехода деникинских позиций. Вскоре арестованных отправили под конвоем в местную тюрьму.
После бердичевской тюрьмы «петлюровцев» доставили в Нежин. Там 11 января 1920 года следователь Особого отдела 12-й Армии РККА вынес постановление о том, что никаких преступных действий против советской власти арестованные не совершали. «Служба у Петлюры не носила характера политического с отрицательным значением для советской власти», — так и написано в документе.
На освобождение Красного повлияли положительные характеристики, полученные им от ряда советских работников, которым он выдавал охранные письма, пока работал в петлюровском правительстве. Этим он спас жизнь многим евреям-коммунистам и членам их семей. Один из местных жителей, Марк Миронович Бланк, писал в ревком, что знал Пинхаса Красного как честного общественного деятеля, «много поработавшего для предотвращения погромов на Украине» и спасавшего советских работников от рук петлюровской жандармерии. Представители бердичевского трудового общества «Дружба» свидетельствовали, что Красный вступил в украинское министерство исключительно ради спасения еврейского населения, над которым нависла серьезная опасность.
Красному, отпущенному за недоказанностью преступлений, позволили получить проходной документ и ехать по месту жительства — в Бердичев. Но сторонником большевиков Красный не стал и снова вошел в правительство УНР, поддержанное поляками. В этот период Красный, помимо деятельности по защите прав еврейского населения, входил также в состав комиссий по выработке конституции УНР и подготовке Закона «О временном верховном правлении и порядке законодательства в Украинской Народной Республике».
В конце 1920 года, после окончательного разгрома украинских формирований, вместе с правительством УНР Пинхас Красный эмигрировал в Польшу, где продолжил занимать должность министра по еврейским делам. Сначала вместе со всем составом петлюровского правительства Красный поселился в Тарнове, где занимался вопросами территориально-персональной автономии еврейского населения Украины. В октябре 1921 года правительство в изгнании ассигновало министерству еврейских дел немаленькую сумму в 300 тысяч марок, но из-за ряда внутриправительственных противоречий и политической изоляции правительства в изгнании Пинхас Красный подал в отставку.
В конце 1921 года уже бывший министр переехал во Львов и занялся там литературной и журналистской деятельностью, совершенно отойдя от петлюровского лагеря. С конца 1923 года Пинхас Абрамович начал выступать в прессе с политическими статьями, направленными против польских властей.
За критику бывший украинский министр в 1925 году был арестован в Варшаве дефензивой (польской контрразведкой, выполнявшей функции политической полиции). Просидев два месяца в польской тюрьме, Красный был выслан в СССР.
Ходатайство на въезд в Советский Союз Красный подал уже будучи в застенках по «настоянию» польской стороны. По всей видимости, решение о его высылке было принято на самом верху по договоренности с правительством СССР. После приезда в Харьков Красный, понимая, во что ему встанет выражение собственной позиции у большевиков, больше политикой не занимался. Он устроился сначала в «Общество землеустройства еврейских трудящихся» (ОЗЕТ), затем — в «Укржилсоюз». В ряды ВКП(б) не вступал.
В 1927 году Пинхас Абрамович напечатал ряд статей, в том числе в зарубежной прессе. Они были посвящены судебному процессу против еврейского поэта, анархиста Самуила Шварцбурда, застрелившего 25 мая 1926 года на углу бульвара Сен-Мишель и улицы Расина в Париже Симона Петлюру.
В книге «Трагедия украинского еврейства», написанной на базе этих статей, Красный на своей роли в деятельности УНР особо не останавливался, однако Петлюру и его соратников подверг беспощадной критике. Пинхас Абрамович вспоминал, что во время его беседы с полковником французского генерального штаба Фрейденбергом, проходившей в марте 1919 года в Одессе, представитель Антанты говорил ему совершенно прямо: «Сам Петлюра — погромщик, а войска его — это сплошные погромные банды».
По словам Красного, когда в январе 1925 года его в Варшаве арестовали польские власти, у него был изъят большой архив документов о преступлениях петлюровских войск против еврейского населения.
Вердикт в книге Красного был резким: «Мы не знаем ни одного случая на протяжении 1918–1920 погромных годов, когда суд, действовавший громким именем “Украинской Народной Республики”, покарал одного хотя бы погромщика».
Прекрасно понимая, что из себя представлял людоедский коммунистический режим, Пинхас Красный, тем не менее, не готов был закрывать глаза и на злодеяния сторонников независимой Украины. Еврейские погромы он считал подножкой и дискредитацией самой идеи независимости: «На крови и костях одного народа никогда не произойдет возрождение другого… ”атаманы” клевещут на украинский народ, который никогда не уполномочивал никаких погромщиков выступать от его имени…»
Арест бывшего петлюровского министра был лишь вопросом времени. 28 февраля 1938 года сотрудники 4-го отдела УГБ НКВД арестовали Пинхаса Красного в его квартире на улице Лермонтовской в Харькове. Красного водворили в тюрьму по подозрению в совершении преступлений по статьям 54-8 («терроризм») и 54-11 («всякое участие в контрреволюционной организации») УК УССР.
В протоколе допроса, состоявшегося 1 апреля 1938 года, было записано, что Красный, как лютый антисоветчик и националист, к 1924-му году совсем разочаровался в возможности иностранной интервенции и вернулся в Украину, чтобы изнутри вести подпольную борьбу с большевиками.
Возращение Красного, согласно материалам дела, выглядело совершенно захватывающе. После личной беседы с Юзефом Пилсудским в его имении бывший министр УНР пообещал руководителю Польши поднять восстание против большевиков. Пилсудский, в свою очередь, дал слово, что, как только начнется антибольшевистское восстание, Польша немедленно поможет украинцам. Согласно записям чекистов, именно Пилсудскому принадлежала идея инсценировать арест Красного по политическим мотивам, чтобы тот смог ходатайствовать перед советскими властями о репатриации.
В этой захватывающей истории, сочиненной следователями НКВД, участвовали и другие «враги народа»: оставшийся на Западе советский дипломат Григорий Беседовский, работавший в 1924 году в Варшаве советником советского полпредства, а также его помощник, Михаил Аркадьев, впоследствии — первый директор МХАТ СССР имени Горького. На месте связным с дефензивой был назначен Максимович, заместитель уполномоченного Народного комиссариата иностранных дел Украинской ССР, который по прибытии Пинхаса Красного в Харьков, дескать, рассказал ему о действующей на месте украинской националистической организации.
Чекисты заставили Красного подписаться под показаниями, в которых он «признавался» в том, что систематически передавал шпионские сведения Иосифу Розену, руководителю российского отделения «Джойнта», связанному с британской разведкой. В ОЗЕТе, куда попал на службу Красный сразу после приезда из Польши, работало большое количество людей, когда-то состоявших в еврейских движениях. Состряпать заговор на базе этой организации не составляло следователям особого труда. Подельниками Красного были названы арестованный 27 марта 1938 года заместитель директора «Агро-Джойнта» Самуил Любарский, а также сотрудники украинского ОЗЕТа Николаевский, Сударский, Кипер и некоторые другие. Связь, дескать, Красный поддерживал и с неким «Центром объединенной сионистской организации», в который входили московские сотрудники ОЗЕТа Абрам Мережин и Юлий Гольде.
Обвинения в деле Пинхаса Красного удивляют своей абсурдностью даже для того времени. Чтобы как-то связать украинских и еврейских националистов, чекисты придумали недостающее звено: мол, члены ОЗЕТа-неевреи Христюк, Шраг и Порайко были специально внедрены в правление организации как связные украинского подполья.
Энкавэдэшниками начальником УНКВД по Харьковской области капитаном Телешевым и начальником 4 отдела УГБ лейтенантом Петровым была обнаружена связь сиониста и петлюровца Красного и с меньшевистским подпольем (куда же без него!) во главе с сотрудниками «Укржилсоюза» Гамзе, Cибиряком и Кричевским.
В качестве идеологической диверсии в деле фигурировала и работа Красного в должности редактора харьковского журнала «Еврейский мир», куда он «протаскивал националистическую и антисоветскую контрабанду».
К концу следствия чекисты добились от измученного пытками человека и «признания» по главной статье — «терроризм». «В 1936 году я лично создал террористическую группу в составе Кальницкого, Рабиновича и Ферм-Шляпошникова», — «признавался» в содеянном Красный, рассказывая истории одна невероятнее другой. Боевые группы сионистов, связанные с «недобитыми петлюровцами», дескать, формировались в еврейских колониях Херсонщины и Днепропетровщины.
9–11 мая 1939 года военный трибунал Киевского особого военного округа в закрытом судебном заседании рассмотрел дело Красного. В приговоре указывалось, что, проживая за границей, до 1925 года он проводил открытую антисоветскую и националистическую деятельность и только после потери перспектив оккупации Украины при помощи иностранных государств, «под флагом разоружения», возвратился в Советскую Украину.
Суд объявил, что Красный во время своей деятельности в ОЗЕТе проводил националистическую работу и был связан с антисоветским еврейским подпольем на Украине, которое боролось за свержение советской власти и восстановление капитализма. Пинхаса Абрамовича приговорили к 10 годам лагерей, с поражением в политических правах на пять лет и конфискацией принадлежащего ему имущества. Это несмотря на отказ Красного от предварительных показаний и заявление в суде о пытках сотрудниками УНКВД по Харьковской области.
Но в лагерь Красный отправлен не был. Дело было сфальсифицировано настолько топорно, что Военной коллегии Верховного суда ничего иного не оставалось, как отменить приговор, а дело передать на доследование.
Уже в рамках нового расследования, 28 августа 1939 года, Пинхас Красный категорически отрицал свою причастность к националистической деятельности после возвращения в Советскую Украину. Содержание протоколов этого нового следствия ничего общего не имело с теми показаниями, которые он давал раньше. Но конца следствия Пинхас Абрамович так и не дождался. Из-за перенесенных издевательств его психика надломилась. C 8 октября 1939 года бывший украинский министр находился на излечении в Киевской психиатрической больнице имени Павлова. 21 ноября 1939 года уголовное дело против Красного было приостановлено из-за его болезни.
В начале февраля 1941 года чекисты рассматривали дело заместителя министра иностранных дел УНР Сергея Бачинского. Следствие считало, что Бачинский и Пинхас Красный вместе ездили весной 1919 года в Одессу договариваться с представителями Антанты о вооруженной помощи УНР в борьбе против большевиков.
Красного собирались допросить по этому делу, но по результатам судебно-психиатрической экспертизы, проходившей 1 марта 1941 года, комиссия признала его душевнобольным. Бывшему еврейскому общественному деятелю и литератору поставили диагноз — пресениальный психоз. Не выдержав железных тисков советского следствия, Пинхас Абрамович погрузился в глубокую депрессию и бред. Ему казалось, что в больнице ему привили сифилис и травят различными ядами. Проводя весь день в койке, он ни с кем не общался, но активно сопротивлялся медперсоналу во время сдачи анализов. Сотрудники НКВД больше к нему не приходили.
После того как 19 сентября 1941 года Киев был оккупирован, немецкая администрация начала активно проводить политику тотального уничтожения евреев. Однажды палачи ворвались и в больницу имени Павлова, находящуюся прямо у Бабьего Яра. Вместе с другими 311-ю душевнобольными-евреями Пинхас Красный в октябре 1941 года был расстрелян.
Пинхас Красный взял на себя смелость защищать еврейское население в один из самых страшных периодов его истории. Поддерживая идею независимой Украины и понимая тупиковость пути к большевистской утопии, Красный был вынужден сотрудничать с силами, дискредитировавшими себя своим отношением к еврейскому населению. Ему все время приходилось выбирать из плохих вариантов, но своим идеалам он был верен до конца. Кто спасет одну жизнь — спасет весь мир. Министр по еврейским делам спас когда-то многих. Но самого его некому было спасти ни от сталинских, ни от гитлеровских палачей.
09.12.2021
