Лейб Майстер
1912 – 1993
Январь 1943 года выдался в гестапо города Пружаны тяжелым. Со дня на день немцы готовились ликвидировать гетто, чье руководство постоянно саботировало их приказы. А тут еще «свой человек» из гетто сообщил, что механик, чинивший технику нацистов, связан с лесными бандитами. В тот же день он был арестован еврейской полицией. Арестованного механика, Лейба Майстера, допрашивали несколько суток, но он продолжал упрямиться. Майстер кричал под ударами плетки и даже когда били шомполами от винтовок, что честно работал на великий Райх и ничего против немцев не замышлял. «Давай его пустим в расход, чего с ним возиться!», — одному из следователей запирательства еврея порядком надоели. Второй сразу же замахал руками: «А у тебя есть еще один автослесарь!? Это полезный еврей, пускай пока поработает, все равно всем им осталось недолго».
Лежавший на полу избитый Лейб Майстер немецкий никогда не учил, но понимал хорошо. Ему нужно было держаться: не ради себя, а ради соратников. Чтобы выжить и обязательно отомстить нацистам за кровь своих “братьев и сестер”— евреев. Гестаповцы снова приступили к экзекуции, но так ничего от обитателя Пружанского гетто не добились. Он вышел на волю и продолжил борьбу.
Лейб Майстер родился 12 мая 1912 года в местечке Шерешёво, расположенном прямо у кромки знаменитой Беловежской Пущи. Его отец, Соломон Майстер, был бедным «кравцом», ходил по деревням и шил крестьянам кожухи на заказ. Мать, Хайба Абрамовна Питлевник, наоборот, происходила из видной хасидской семьи, не знавшей недостатка в деньгах. Семья Хайбы в свое время отказалась от нее, узнав, что девушка решила выйти замуж за бедняка. Хайба была непреклонна и все равно ушла к своему Соломону, но их браку было суждено продлиться недолго.
В 1918 году, когда Лейбу было шесть лет, отец умер от тифа. Мать, женщина еще совсем молодая, повторно вышла замуж за Янкеля Ружанского из села Линово. Забрав с собой в новую семью дочерей, Хаву и Либу, Хайба Абрамовна отдала единственного сына в иешиву. В те времена они играли роль не только религиозных учебных заведений, но и своеобразных приютов.
В иешиве жизнь у Лейба была не сахар. Времена в молодой Польше, частью которой стала Пружанщина, были трудными, в иешиве свирепствовал туберкулез. Тем не менее, отношение воспитателей к детям было очень человечным, много помогала им и еврейская община. Заметив со временем в Лейбуше большой талант — он постоянно что-то мастерил — опекуны направили его в Пинск. В полесской столице Майстер стал учеником ремесленного училища. Он окончил его в 16-летнем возрасте с дипломом механика. С матерью и сестрами он почти не виделся, поэтому, сразу после окончания училища, вернулся в иешиву.
Там его приняли как родного, но объяснили, что держать его у себя не могут. Лейбу подарили набор постельного белья и отправили с напутствиями во взрослую жизнь. Как хороший специалист, парень быстро нашел в Пружанах работу в филиале одной варшавской фирмы, занимавшейся обслуживанием водопровода и канализации. Проработав несколько лет, Лейб Соломонович был призван в польскую армию. Службу проходил в самой Варшаве, а после вернулся назад в Пружаны.
Лейб Майстер пытался, как и многие молодые люди, уехать в подмандатную Палестину. Но сертификат на выезд стоил немалых денег, и достать его могли далеко не все. У Майстера ничего не вышло. Он остался в Польше и продолжал работать по специальности.
19 сентября 1939 года в Пружаны вошли части Красной армии. В Западной Беларуси практически сразу была отменена частная собственность, однако работа для Лейба Соломоновича нашлась и при новых порядках. Он стал трудиться вольнонаемным слесарем в авиамастерской 33-го истребительного авиационного полка Красной Армии. Полк базировался на полевом аэродроме Куплин под Пружанами. Прямо накануне войны Лейб Соломонович женился. У них с Аней родился маленький Яша.
Скорого начала войны в Пружанах никто не ожидал. На 22 июня 1941 года на базе полка планировались учения Осоавиахима. Поэтому, когда Лейб Мейстер проснулся рано утром от взрывов, его это не удивило. Но это были не учения, а самая настоящая бомбардировка города и звуки реальных, а не показательных воздушных боев. Он бросился на аэродром, который атаковали 20 «Хейнкелей», действуя под прикрытием группы «мессеров» МЕ-109. Под постоянным обстрелом, Лейб Соломонович с товарищами смогли подготовить к вылету несколько самолетов. Летчики, которые поднялись в небо, приняли бой, сумев расстроить боевые порядки врага и сбить 5 вражеских самолетов. Смело атаковал врага и заместитель командира авиационной эскадрильи старший лейтенант Степан Гудимов. Один из немецких самолетов он, ценой собственной жизни, уничтожил таранным ударом.
Это дерзкое сопротивление было чудом. За несколько недель до начала войны Майстер и другие механики базы получили неожиданный приказ — разобрать самолеты. Распоряжение в такое неспокойное время звучало более чем странно, но пришлось подчиниться. В бой 22 июня 1941 года поднялись лишь несколько машин, включая самолет Гудимова.
Пружаны были захвачены немецкими войсками 23 июня 1941 года. Сразу после оккупации немцы начали проводить «акции», расстреливая местных евреев в урочище Слабудка под Пружанами. Уже в первые дни оккупации по наводке местных уголовников и коллаборационистов были схвачены и расстреляны 18 евреев.
15 июля под угрозой казни 100 заложников оккупанты потребовали создать юденрат из 24 человек, но предложенный общиной список из лиц с высшим образованием не утвердили. Спустя неделю власти сформировали юденрат из 5 ремесленников. В дальнейшем численность его была увеличена до 24 человек, председателем стал Ицхак Янович.
20 октября 1941 года немцы согнали пружанских евреев в гетто. За колючей проволокой оказался весь центр Пружан — улицы Кобринская, Свободы, Ленина, Кирова, Островского, Тормасова. Сотни людей были привезены из Шерешёво, Бреста, Белостока. Евреев заставляли снимать дома на территории гетто, где жили вместе по две-три семьи. Большую часть населения гоняли на каторжные работы, но это было не самым страшным. Куда страшнее было остаться без средств к существованию и умереть от голода. Или же попасть немцам под горячую руку.
В июле 1942 года трагическая участь постигла мать Лейба Соломоновича, его отчима и сестер Хаву и Либу. Все они были или зверски убиты немцами в районе нефтебазы возле станции Оранчицы, или депортированы в Аушвиц.
Семья Лейба в погромах 1942 года осталась в живых только благодаря его золотым рукам. Но после гибели матери, отчима и сестер он не мог просто созерцать насилие и всерьез задумался о мщении нацистам. В скором времени такая возможность появилась.
Один пружанский пекарь, Альтер Файвушинский, имел в юденрате полномочия выписывать пропуска для работы в гараже, так он стал членом Юденрата, отвечающим за наряды по работе. Работая там, Лейб Соломонович наткнулся неподалеку на склад с патронами и неисправными винтовками. Майстер и еще 16 других мужчин стали собираться в одном из еврейских домов и мозговать, что делать дальше. Евреи постановили собрать обнаруженное оружие и боеприпасы для подпольной борьбы. Прятать его решили в пустой землянке возле бани, в которой тогда жил Лейб Соломонович с семьей.
Своими планами подпольщики поделились с Альтером Файвушинским, который тут же одобрил их идею. С тех пор Лейб Майстер и его товарищи ходили работать исключительно в гараж. Везде — на работе, на улице — они соблюдали строгую конспирацию. Каждый день Майстер брал с собой на работу паяльную лампу. Выбрав момент, когда никого не было, он забегал на склад и вставлял патроны в отверстие паяльной лампы. Патроны ложились настолько плотно, что вытащить их потом можно было только клещами. Винтовки выносили под курткой, закрепляя их за брючным ремнем, иногда разобрав их на детали. Каждую из 15 добытых винтовок Лейбу Майстеру пришлось по ночам ремонтировать и смазывать.
В последствии подполье смогло наладить контрабанду оружия в гетто. Все это оружие ремонтировал Лейб. В большинстве своем, это были покореженные винтовки и пистолеты, найденные на месте боев 1941 года. Чтобы привести его в рабочее состояние, приходилось не только восстанавливать испорченные детали, но и изготавливать новые. Даже из целых частей совершенно разного оружия Майстер умудрялся собирать кустарные образцы, ничем не уступавшие серийным. За это в подполье его прозвали Колдун.
Кто-то из cоратников Лейба Соломоновича узнал, что Наталья Чайковская, жившая возле гаража, была связной партизан. По просьбе евреев Наталья связалась с партизанами и передала от них в гетто ответное сообщение: «В лесу очень нужно оружие!» Подпольщики восприняли это как приказ и первое задание от партизан. Была надежда, что они помогут обитателям гетто выбраться в лес. Однако вскоре евреи получили приказ от партизана Ильяшука, посетившего связную Чайковскую — в лес не ходить. Делать было нечего. Лейб Майстер с товарищами продолжали запасаться патронами к украденным винтовкам, надеясь когда-нибудь вырваться на волю.
Частенько немцы таскали Лейба Соломоновича ремонтировать свои сломанные автомобили. Подпольщик чинил технику быстро, но умудрялся при этом незаметно недокрутить руль или же «нахимичить» с тормозами. Диверсию приходилось планировать очень умело, чтобы авария не произошла сразу после ремонта. Зато какова была его радость, когда через пару недель он узнавал: грузовик или легковушка, в которой он покопался, влетела где-то в дерево или заглохла во время антипартизанской акции.
Вдруг от партизан пришло разрешение на вывод людей в лес. Сам Майстер из-за маленьких детей и жены уйти не мог, но молодых ребят с радостью подготовил. Обычно подпольщики выходили группами по три человека по самой тихой в гетто Шерешовской улице. Выбрав момент, когда патруль расходился в разные стороны, люди перекусывали клещами проволоку и тихонько темными переулками шли на окраину города, чтобы пробраться в лес. К началу 1943 года из Пружанского гетто удалось переправить восемнадцать человек. Они были вооружены винтовками, собранными Лейбом Соломоновичем.
Друзья предупреждали, чтобы он был осторожнее, потому что от него всегда пахло порохом. Но осторожность не помогла. В двадцатых числах января 1943 года, по подозрению в связях с партизанами, Майстер был арестован полицией. На подпольщика донес сосед, который считал, что любые попытки сопротивления ставят под удар все население гетто. Будто немцам нужен был какой-то повод, чтобы убивать евреев…
Идя в очередной раз с работы в гараже, Лейб Соломонович увидал вдалеке полицаев, шедших ему навстречу. Понимая, что это за ним, он достал из-под пиджака винтовку и выбросил ее в глубокий колодец. Полицаи заметили это, но выудить из колодца оружие им не удалось. Майстеру нечего было предъявить, и чистосердечного признания нацисты от него так и не получили.
Выйдя в конце января 1943 года из тюрьмы, Лейб Соломонович сразу же ринулся домой. Однако ни жены Ани, ни трехлетнего Яши, ни полуторагодовалой Сони, родившейся уже во время оккупации, в хате не было. Их, как сказали люди, немцы увезли в неизвестном направлении и где-то расстреляли.
Из Пружан срочно нужно было уходить. Из подслушанных разговоров гестаповцев стало понятно, что Пружанское гетто доживало свои последние дни. Лейб Майстер связался с одним из лидеров антифашистского комитета Пружанского района Александром Остапчуком, который по его просьбе обратился к партизанам. Подпольщики проверили всю группу и получили добро на выход из гетто. Часто немцы засылали провокаторов или подставных в гетто, поэтому проверялись все.
В ночь с 1 на 2 февраля 1943 года, с пятью другими членами подполья, Лейб Майстер вышел на Шерешовскую улицу, где уже была заранее перерезана проволока. Луна сияла ярче, чем когда-либо, но терять евреям, несущим с собой в отряд оружие, было нечего. Один за другим, затаив дыхание, они перебежали залитую лунным светом улицу. Шли по дороге на Гута-Михалин, потом их путь пролегал через сожженные села. Когда дошли до Трухановичей, расположенных в 20 километрах на север от Пружан, Лейб Соломонович вздохнул с облегчением. Там начиналась зона, контролируемая партизанами отряда имени С. М. Кирова.
На второй день после их исчезновения в Пружанах начался погром. Детей и слабых нацисты расстреляли на месте, остальных — отвезли на станцию Оранчицы и депортировали в концлагеря. Многих — в печально известный Освенцим.
После трех дней в партизанском отряде вновь прибывших позвал к себе Иосиф Урбанович, известный активист Коммунистической партии Западной Беларуси, создавший впоследствии бригаду имени П. К. Пономаренко. Он поставил перед новенькими первую боевую задачу – проникнуть в имение гитлеровского чиновника Кнаута в Пружанах и добыть немецкий мундир и пишущую машинку с немецким шрифтом. Задача была серьезной и непростой.
Лейб Соломонович с товарищами выдвинулись на следующий вечер. Ехали на задание лесом, минуя деревни и шоссе. Когда партизаны добрались до реки, протекавшей в Пружанах, начался самый опасный путь. Незаметно миновав перекресток на въезде в город, партизаны разделились на две группы. Лейб Соломонович пошел с двумя парнями в обход по полю. Во дворе у Кнаута вся группа собралась снова и тотчас же ворвалась в дом. Немца застали в постели. Он был так напуган, что отдал партизанам свою пишущую машинку, форму и валенки без каких-либо возражений. Под угрозой смерти ему было велено сидеть дома и не доносить о ночном визите до восьми часов утра. Гордые и счастливые, евреи вернулись в отряд, где получили благодарность от командования.
До лета 1943 года Лейб Соломонович постоянно участвовал в засадах на оккупантов и их прислужников. Тем не менее, в отряде отношение к евреям было до крайности специфическим. Придя в отряд, Майстер заметил, что оружием, которое он лично готовил для ушедших из гетто бойцов, почему-то пользовались другие люди, а знакомых ему парней в отряде не оказалось. По каким-то причинам, местные с евреями не хотели воевать. В другой раз командир построил всех на плацу и потребовал от евреев сделать два шага вперед. Лейб Соломонович вышел со всеми, но ему было велено вернуться в строй. Его и еще некоторых евреев оставили, а большинство увели в неизвестном направлении.. Его и еще некоторых евреев оставили, а других евреев-партизан включая его младшего товарища из Пружанского гетто Исраэля Берестицкого перевели в отряд имени Димитрова той же партизанской бригады.
В июле 1943 года отряд покинул и Майстер. Ему приказали передислоцироваться на специальную базу в деревне Байки Ружанского района. Базой была обычная землянка, которую выкопала у своего дома партизанская семья Баран. В ней долго скрывались руководители антифашистского комитета Иосиф Урбанович и Мирон Криштофович, а впоследствии там разместилась подпольная партизанская типография антифашистского комитета.
Идея перевести Майстера в подпольную партизанскую типографию принадлежала Урбановичу. Во время одной из партизанских засад на гитлеровцев народные мстители схватили раненого оккупанта. У немца были перебиты ноги, партизанский врач их ампутировал, и вражеский солдат выжил. Пленный согласился работать на антифашистское подполье в качестве составителя немецких листовок. Печатная машинка, отобранная когда-то в Пружанах, партизанам очень пригодилась.
Лейб Соломонович присоединился к группе, которая вскоре стала выпускать листовки не только на немецком, но и на и русском, и на польском языках. В группу входили радист Матвей Маргулис, машинистка Рута Ратковская, партизанки Люба Дурейко, Нина Лапива, тот самый немец и Лейб Майстер, отвечавший за ремонт пишущих машинок и подбор шрифтов. Многих букв не хватало, и Майстеру пришлось изготовить их самостоятельно. Ночами он собирал по букве шрифты, вдобавок к машинкам, изготовив наборные кассы и печатный станок.
Отпечатанные листовки в соседние Ружаны, а также более отдаленные Косово и Пружаны доставляли специальные «тройки». Три месяца работники подпольной типографии сидели под землей, готовя агитационные материалы. Секретный выход из землянки вел прямо в лес, а сама она была так искусно замаскирована под мусорную кучу, что несколько раз немцы буквально ходили над головами подпольщиков, но так ничего и не заметили.
Все время что-то подгоняя, чиня, изобретая на пустом месте, Лейб Майстер прославился как незаменимый в отряде человек. Из подпольной типографии его перевели в комендантский взвод штаба бригады имени Пономаренко. Там ему снова пришлось доделывать, ремонтировать, заменять отдельные части различных типов вооружения. Он «ваял» из подручных материалов и при помощи самодельного инструмента. «Поделки» Майстера прославились на всю партизанскую зону. Особенно самодельный гранатомет, который он сконструировал на базе отстрелянного немцами одноразового «Фаустпатрона», использовав в качестве бойка велосипедную спицу. На счету этой «поделки» был не один немецкий паровоз с боеприпасами и техникой.
Были и срочные заказы, Майстеру приходилось работать по нескольку дней без сна. Когда он падал на кровать и засыпал, его никогда не будили. Однажды, после одного такого важного и срочного заказа, белостокские партизаны подарили ему кожух.
Как и раньше, Майстер занимался «партизанской полиграфией», делал клише из подручных материалов, дорисовывал шрифты для газеты «За Родину». Выпуск «За Родину» от 31 марта 1944 года планировалось проиллюстрировать карикатурой, высмеивавшей Гитлера. Нужно было найти материал для изготовления клише. Лейб Соломонович попробовал изготовить в своей мастерской клише из резины — и бесноватый фюрер так удался, что вся бригада покатывалась со смеху.
Пружаны освободили от нацистов 17 июля 1944 года. Лейб Майстер вернулся в город и с ходу начал ремонтировать технику наступавших советских частей. Его собирались отправить на фронт, но местное начальство, которое состояло из бывших партизан и подпольщиков, Майстера отстояло. Кому-то нужно было восстанавливать разрушенное немцами хозяйство. В частности, развороченную гитлеровцами электростанцию, куда в августе 1944 года Лейб Соломонович был принят монтером.
Однажды после освобождения он поехал в Минск в командировку и случайно познакомился там с девушкой-еврейкой. Она также была из Западной Беларуси, приехала в Минск по делам, но какие-то щипачи вытянули у нее кошелек с деньгами. Ее звали Фейга Пинхусовна Небощик. Вскоре она стала супругой Лейба.
Послевоенные годы в Пружанах были очень тяжелыми. Чтобы как-то прокормить молодую жену, дочь Нину и двух маленьких сыновей, Соломона и Михаила, Майстер наловчился делать из гильз зажигалки, а также мастерить бидоны для молока. За найденный у него кусок жести милиция грозила 3-летним сроком, но спасли старые партизанские связи. Бывали и вовсе странные случаи. Одним послевоенным летом Лейб Соломонович и Фейга Пинхусовна стояли дома на кухне, где были открыты окна, и громко разговаривали на идише. Вдруг какой-то красноармеец вломился в жилище и начал размахивать у них перед носом оружием. Боец спьяну спутал идиш с немецким и думал расстрелять Майстеров как немецких шпионов.
Раз в год Лейб Соломонович, обладатель медали «Партизану Отечественной войны» 2-й степени и других наград, обязательно ездил на партизанский слет, проходивший на месте расположения бывшей базы бригады имени Пономаренко. Изготовленные им печатный станок и наборные кассы попали в экспозицию Брестского областного краеведческого музея, его имя знал каждый пружанский школьник.
Один из немногих оставшихся в живых пружанских евреев, он был всеобщим любимцем. Помня про свое детство без родителей, он долго проработал в Пружанском детском доме, занимаясь изготовлением поделок с талантливыми ребятами. Их работа, копия железнодорожной станции Пружаны с двигавшимся по рельсам паровозом, стала лауреатом многочисленных конкурсов детского творчества.
Последние 16 лет до пенсии Лейб Соломонович ремонтировал технику в Пружанском доме быта. Выйдя на заслуженный отдых, он продолжал ремонтировать для своих соседей все, что только можно, а на местном рынке продавал собственноручно изготовленные инструменты.
В конце 1980-х Лейб Соломонович решил наконец-то осуществить свой план молодости — уехать в страну евреев. Подготовил через посольство Нидерландов все необходимые документы, но в самый последний момент поездка сорвалась. В 1988 году скоропостижно скончался его старший сын, Cоломон, через пару лет умер и младший — Миша. Ехать без детей из Пружан он не захотел. Пожилой ветеран успел установить памятник младшему сыну, отремонтировал и покрасил свой дом, и однажды не открыл утром глаза.
Героя пружанского подполья Лейба Соломоновича Майстера не стало 30 августа 1993 года. После его смерти в одной американской газете появился некролог на английском языке. Евреи, перебравшиеся после войны в США, свидетельствовали, что были обязаны Лейбу Соломоновичу своей жизнью. Но сам Лейб Майстер (12.05.1912 — 30.08.1993) особо не рассказывал людям о своем прошлом. Как и подобает настоящему герою.
22.02.2023
Библиография и источники:
Кітаева Ф.І. Партызанскі майстар // Гісторыка-дакументальная хроніка Пружанскага р-на / Беларус. Энцыкл.; Рэдкал. І. П. Шамякін (гал. рэд.) і інш.; Маст. А. М. Хількевіч. — Менск: БелЭн, 1992, c. 196-198.
Сядова І. Працоўны жнівень 1944. Электрастанцыя // Раенныя будні, 2.04.2022, с. 11.
Проект «Партизаны Беларуси» // Майстер Леон Соломонович
Интервью, записанное проектом «Еврейские герои» с Андреем Майстером, внуком Лейба Соломоновича Майстера