Макс Привлер
1931 – 2020
Когда в 2006 году в прокат вышел фильм Александра Атанесяна «Сволочи», публика тотчас же разделилась на два противоборствующих лагеря. Стройные ряды критиков обрушились на авторов сценария с конечным вердиктом: «Не верю!»
Ведь звучит не очень правдоподобно. Полковник Вишневецкий получает в разгар Второй Мировой войны ответственное задание: подготовить диверсионную группу, которая должна блокировать действия отборных немецких соединений «Эдельвейс». Группа набирается из отчаянных мальчишек 14-15 лет, сирот, которых никто не будет искать. Подростков отправляют в потайной горный лагерь, где они проходят специальную подготовку.
Конечно, можно не согласиться: зачем десантировать детей, заведомо более уязвимых бойцов, для такой спецоперации? Да, про сыновей полка и юных партизан мы в детстве читали много, но чтобы про бойцов со специальной подготовкой...
В фильме, конечно, немного переборщили, но пример Макса Давидовича Привлера подтверждает: юные спецназовцы в Красной Армии были, и они весьма успешно боролись с нацистами.
До лета 1941 года 10-летний Макс Привлер жил обычной жизнью беззаботной детворы. Бегал с друзьями купаться в реке Прут, протекающей недалеко от родного села Микуличин Станиславской (ныне Ивано-Франковской) области, собирали грибы и ягоды, со смехом скатывались на санках вниз по склону — вокруг Микуличина горы.
Всё поменялось с приходом в село венгров. Ровно через два дня после начала войны они отправили всех местных евреев в гетто и обязали носить дурацкие желтые звезды. Отец Давид и мать Малка пытались держаться, но как тут успокоиться, если изверги не дали спокойно умереть 101-летнему Гиршу Привлеру: не выдержав издевательств, дедушка Макса умер от сердечного приступа.
Оккупанты приступили к “решению еврейского вопроса” почти сразу. Но когда жадный до денег мародер, он же начальник местного гестапо, узнал, что мельница и Делятинский лесозавод семьи Привлер оборудованы по последнему слову техники, он обязал Давида Привлера приступить к его демонтажу. Награбленное добро гестаповец насмотрел для отправки своему отцу в Германию.
Не успел отец Макса завершить работы, как в дверь к ним постучали: «Привлер, собирайся!» Прихватили с собой и плачущего Макса, цепляющегося отцу за ноги. Дальше всё было как во сне. Временная камера, марш босиком к берегу реки, оглушающий залп винтовок, запах сырой земли.
Макса спас отец — столкнул в яму за секунду до выстрела. Пули попали в отца, даже та, что впилась ребенку под лопатку.
Мальчик очнулся и увидел голубое небо. В ушах все еще слышались слова отца, сказанные им накануне казни: «Ты должен остаться в живых и рассказать остальным, что эти звери сделали с нами только потому, что мы — евреи».
В доме у знакомых поляков маленькому еврею не были рады — вытолкали абсолютного голого, в крови, за дверь. Спасли старые друзья Привлеров, украинцы Немчуки.
Малка Привлер, совсем маленький брат Берлик и сестренка к тому моменту уже были в Станиславовском гетто и сильно голодали. Вскоре, прямо на глазах у пробравшегося за ограждение “еврейской улицы” Макса, мама и брат погибли: Берлика разорвали полицаи, а мать, толкнувшую и случайно убившую погромщика, повесили на балконе здания.
Потеряв на мгновение рассудок и громко закричав, мальчик мог себя выдать, но в кустах он сидел не один. Сильные руки зажали рот, и какой-то мужчина шепнул на ухо: «Не сходи с ума, это — самоубийство. Ты должен выжить ради нее. Нужно выжить — и мстить».
Макс Привлер начал мстить в составе подпольщиков гетто в возрасте 11 лет. Затем снова попал к праведникам народов мира — Ивану и Евдокии Немчукам. Ушел от них в партизанский отряд, в Карпаты, где воевал наравне со взрослыми.
Было очень тяжело, но стоявшие все время перед глазами картины и слова, сказанные отцом и подпольщиком, мотивировали на непримиримую борьбу.
В одном из боев зимой 1942 года, когда выходили из окружения, Макс получил ранение и обморозил ногу. Началась гангрена, и партизаны перестали за ним ухаживать — при дефиците медикаментов их давали бойцам с шансами на выздоровление. Но в это время за раненым командиром партизан прилетел самолет из Москвы. Прилетевший врач решил взять на борт ребенка — вес-то небольшой. Так Макс Привлер уцелел во второй раз.
В советской столице юного партизана заметили. Живучий, мечтает снова попасть на фронт и бить нацистов, рос при Польше в важном пограничном районе — чем не разведчик. Да и на еврея не особо похож — типичный поляк или украинец.
Макс Привлер был направлен в Особую разведшколу при 26-м Управлении контрразведки «Смерш», которую окончил 10 марта 1943 года в возрасте 12 лет. Научили всему: владению различными видами стрелкового оружия, работе с радиопередатчиками, ориентированию по звездам и маскировке на местности, даже приемам самообороны — не обязательно быть двухметровым амбалом, чтобы ликвидировать противника.
Вместе с разведгруппой приходилось внедряться на 20–30 километров вглубь вражеских позиций. Ножами снимали боевое охранение, угоняли штабные автомашины, брали языков. Под видом пастушка и беспризорника Привлер ходил по тылам и фиксировал передвижение немецких войск, расположение частей и их вооружение — эта бесценная информация использовалась советским командованием при наступлении.
Много раз приходилось балансировать на лезвии бритвы, но помогало свободное владение языками: украинским, гуцульским диалектом, польским, чешским и немецким. Чаще всего приходилось быть украинцем: Юрко Яремчук — так теперь звали юного героя.
В составе 211-й Черниговской гвардейской стрелковой дивизии 38-й армии 4-го Украинского фронта боец Привлер успел повоевать 2,5 года. Курская дуга, освобождение лагеря смерти Освенцим, Кракова и Праги. В самом конце войны Макс получил особо ответственное задание от командарма 1-й гвардейской армии Андрея Антоновича Гречко.
Необходимо было как-то попасть в Прагу с важным донесением для чешского генерала Людвика Свободы. Возвращаясь с успешно выполненной операции, 8 мая 1945 года Макс Привлер попал под обстрел. Стреляли из танка, и разрыв был такой силы, что стена дома, возле которого пробирался юный разведчик, рухнула, погребя его под своими обломками.
Смерть снова промелькнула где-то рядом, но две чешские школьницы случайно обнаружили раненного мальчика среди развалин. Полгода Привлер лежал в коме как неопознанный — документов при себе у него не было. Уже много лет спустя Привлер найдет свое имя на обелиске в родном Микуличине, а в Днепропетровском музее — свою фотографию под именем погибшего юного разведчика Юрко Яремчука.
После медленной реабилитации, детского дома и усиленной работы над собой Макс Привлер приобрел хорошую специальность. Помимо работы на производстве, он возглавлял молодежную секцию в советском комитете ветеранов войны. По его инициативе и при его непосредственном участии в Курске, Днепропетровске, Броварах были созданы музеи юных защитников Родины.
C 1989 года Макс Привлер жил в Израиле, где прославился как писатель и общественный деятель. В 2017 году он зажигал факел на церемонии, посвященной Дню памяти павших в войнах Израиля и жертв террора.
В феврале 2020 года Макса Привлера не стало, но живет его детище — «Мазаль» — проект по сбору материалов о юных еврейских героях. Живут и написанные им книги, призывающие людей одуматься и больше никогда не браться за оружие.
